Ведьмины байки - Страница 14

Амулет в руке нагрелся, завибрировал. Так быстро?! Я надеялась, что мне хватит собственных сил, амулет был лишь подстраховкой. Тварь оказалась куда как сильна, она рвала мое заклятие, как силок из гнилой бечевы.

Взять загрызня на измор не удавалось. Стандартный самозатягивающийся контур, столь эффективный против мгляков и вурдалаков, задержал его, не более. И если не предпринять решительных действий, изморенной окажусь я. Возможности мага ограниченны, он не может бесконечно швыряться молниями и сфероидами, и его задача заключается не только в знании и применении заклятий, но и в умении правильно оценить и распределить свои силы.

Хотелось бы себе польстить, но – увы! Я уже истощилась на три четверти. И с каждой секундой промедления список доступных заклинаний уменьшается.

Ждать было некогда.

Закрыв глаза, я нараспев читала один из самых редких и разрушительных экзорцизмов своего арсенала, стараясь не думать, что произойдет, если я перепутаю хотя бы одну букву, один символ, один штрих витиеватого плетения слов и мыслей.

Не перепутала.

Заклинание сжало мое сердце в острых когтях, огнем пробежало по жилам, превратив меня в единый сгусток силы, содрогнуло легкие в пронзительном крике и рванулось прочь, оставив после себя пустоту и боль.

Рев загрызня и рев пламени смешались воедино.

И наступила тишина.

Я открыла глаза.

В черном круге лежал желтоватый костяк. Невидимость была свойством исключительно живой материи.

Глубоко вздохнув, я подошла, нагнулась. Прихваченный за глазницу череп глухо лязгнул челюстью. Имея за плечами высшее магическое образование, я не понимала, почему знахари так высоко ценят клыки всевозможных монстров, но без зазрения совести сбывала им свои трофеи. Еще меньше я сочувствовала их пациентам. Будут знать, как обращаться к шарлатанам.

Не успела я сделать и ста шагов, как мне почудилось, будто кто-то смотрит мне в спину. Поддавшись искушению, я обернулась. Никого. Только вновь расшалившийся ветер покачивает еловые лапы да начинает порошить утихший было снег.

Решительно повернувшись, я пошла к деревне. Ноги подгибались, руки дрожали. Назойливый взгляд еще немного побуравил мне спину и исчез.

«Нервы ни к лешему», – мимоходом подумала я.

* * *

Несмотря на удачную охоту, я чувствовала себя как-то неуверенно. Впрочем, такое со мной случалось частенько – ведьме, привыкшей всецело полагаться на магию, трудно переносить ее отсутствие, даже зная, что через пятнадцать-двадцать часов магические способности полностью восстановятся. Уже спустя сорок минут я смогу зажечь свечу взглядом, но лишь к утру осмелюсь войти в склеп с недружелюбно настроенным упырем. Впрочем, дружелюбно настроенные упыри мне еще не попадались, за что и поплатились.

Остаток дня прошел без происшествий. Минуло около шести часов, силы потихоньку возвращались, но при одном воспоминании об окровавленной морде загрызня по моему телу пробегала крупная дрожь. Хорошо хоть Смолку согнали с дуба: шестеро дюжих парней принесли и приставили к суку толстое и длинное березовое бревно, по которому Смолка отважилась сойти. Я собственноручно заперла ее на конюшне, проверив засовы.

Староста не поскупился, насыпал полный карман серебра, да еще и пригласил остаться на ужин. Я не преминула воспользоваться приглашением: черный вдовий хлеб с луком вызывал больше изжогу, чем насыщение. Игнорируя неодобрительные взгляды старостиной жены, я целеустремленно наедалась про запас. Под ногами вертелись хозяйские ребятишки во главе с неугомонной Линкой; они уже успели разбить глиняный горшок с помоями для свиней, свернув на него прислоненный к печи ухват.

В дверь постучали – судя по звуку, рукоятью меча или кинжала.

– Войдите! – охотно отозвался староста.

Дверь распахнулась. Высокий мужчина в черном плаще торопливо миновал порог, на ходу убирая меч в ножны.

– Приветствую, уважаемые, – коротко бросил он, пытливо скользнув по нашим лицам быстрым оценивающим взглядом. Затравленно сузил глаза, распознав во мне ведьму. Староста привстал с лавки и отвесил поклон, как и надлежит поступать простому селянину при встрече с благородным господином.

Я осталась сидеть, не удостоив вошедшего даже легким кивком.

Я его тоже узнала.

Странно, я считала, что Отлученные живут не дольше обычных людей. Ему же, по самым скромным прикидкам, было не менее ста лет, а на вид не дашь и сорока, разве что волосы заметно тронуты сединой. Видно, наложенные заклятия продолжают действовать и после потери способностей.

Будь на моем месте фанатично преданный нынешнему Ковену маг, по молодости и глупости считающий себя карающей десницей провидения, – и от вошедшего осталась бы кучка пепла. Я же лишь скользнула по нему равнодушным, презрительным взглядом, как дремлющая на печи кошка при виде неприятного гостя, и вернулась к еде. Не я его судила. Не мне прощать.

Связываться с ним я тоже не хотела.

Быстро определив мою позицию, незнакомец подошел к столу, присел на самый край лавки, подальше от меня.

– Я прямиком из Небродья, – без вступления начал он, глядя на старосту, но явно обращаясь ко мне. – Вчера там объявился загрызень.

– Еще один?! – ойкнул староста. Его жена перестала греметь кочергой, прислушиваясь.

– Нет, судя по всему, тот же. – Незнакомец повернулся ко мне. – Он уже был здесь?

– Но не задержался, – лаконично ответила я, не поддерживая, но и не уклоняясь от разговора.

– Уничтожен вовремя?

– Да.

– Хвала богам! – с неподдельным облегчением выдохнул он, просветлев лицом.